Многие верующие ограничивают свое приготовление к Божественному причастию одним лишь постом. С помощью благословленного Церковью средства, каким является пост, диаволу удается обольстить православных христиан: одних – чтобы воспрепятствовать их частому причащению, других – чтобы причастие для них было «в суд или осуждение», «зане недостойне им причащатися». Такие не только диаволом обольщаемы, но и сами себя обольщают. Думая, что после того, как выдержали какой-то пост, не обязательно имеющий отношение к посту, установленному Церковью, то уже и подготовились ко причастию. У них возникает ложное ощущение, что они причащаются достойно.
Из свидетельств Священного Писания, канонов и святых отцов ясно, что обязательного поста перед Божественным причастием нет. Для тех, кто имеет сильное желание и подвизается, чтобы часто причащаться, не требуется никакого другого поста, кроме, естественно, установленных и освященных Церковью (среда, пятница, Великий, Рождественский и Успенский посты и прочие постные дни года). Пост соблюдают не с той целью, чтобы приступать к чаше жизни, как, к сожалению, полагают некоторые верующие и высказываются отдельные клирики, совершенно богословски не аргументируя свои утверждения. Если бы так было на самом деле, то мы должны были бы причащаться только после многодневных постов, то есть прийти к бесовской мысли о том, что христиане должны причащаться лишь четыре раза в году, а те, кто имеет препятствия, не постились бы совсем.
Итак, повторим истину, подтвержденную и Священным Писанием, и Преданием Церкви: пост – это одно, а Божественное причастие – другое. Мы постимся не для того, чтобы причаститься, а причащаемся не потому, что постились. Конечно, имеется в виду, что верующие приступают к чаше жизни с приготовлением. Но то, что для них необязателен не имеющий оснований ни в Священном Писании, ни в Предании Церкви трехдневный строгий пост без масла, не означает, что они могут приступать к Божественному причащению «как получится». Горе тем, кто подходит к чаше без подготовки. Должно подготовиться, и притом основательно.
Верующий не должен следовать легкому приготовлению – трехдневному строгому посту без масла, но должен пройти трудное духовное и основательное приготовление. Тех, кто приступает к Божественному причащению без подготовки, страха и веры, святитель Иоанн Златоуст уподобляет воинам, прободившим ребро Распятого Христа: «Как тогда воины прободили ребро не для того, чтобы напиться искупительной крови, но для того, чтобы ее излить, так и те, кто недостойно приступает, не получают от святой чаши никакой пользы».
В чем же заключается подлинное приготовление ко причастию?
О желании причащаться
Вера в таинство Божественного причастия, вера, что в святом потире телесно пребывает Сам Богочеловек Иисус Христос, и особенно в то, что Божественное причастие есть пища, необходимая для нашей духовной сущности, – эта вера рождает в душе горячее желание войти в прямую связь и стать единым с Господом нашим Иисусом Христом. Первые христиане «каждый день единодушно пребывали (по-греч. букв. – были все время наготове, ожидали) в храме» (Деян. 2: 46). Вот именно это ожидание, это пламенное желание и должно быть в сердце верующего. Мы с огромным нетерпением ждем встречи с друзьями, любимыми и родственниками, но несравнимо большим и более пламенным должно быть наше желание встречи с Иисусом Христом, Которого любим сильнее всех. В Божественном причастии мы не просто встречаемся с Ним, но соединяемся, становимся одним телом и одной кровью со Христом, становимся носителями Христа – христоносцами. Это сильное желание постоянного причащения возрастает в нас вместе с мыслью о том, что в настоящей жизни причастие есть залог нашего совершенного причастия – общения[1] – с Богом в будущей жизни. И основным условием того, чтобы мы могли наследовать Царствие Небесное, является наше участие в таинстве Божественной евхаристии.
Евхаристией называется Божественное причастие. Евхаристия (букв. – благодарение) есть наша благодарность «о всех яже на нас бывших». Мы благодарим за все блага, но вершиной их всех на земле являются честные дары. Мы благодарим и за Небесное Царствие, залог которого и есть Божественное причастие. Святитель Иоанн Златоуст говорит по этому поводу: «“Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение крови Христовой?” (1 Кор. 10: 16) Когда я говорю “благословение”, то имею в виду благодарение (евхаристию), а когда говорю о “благодарении”, то раскрываю всё сокровище благодеяний Божиих и вспоминаю обо всех Его (Бога) дарах. Поэтому и мы перед святым потиром вспоминаем неописанные благодеяния Божии и все, что имеем от Бога. Так мы приносим бескровную службу и причащаемся, принося благодарение о том, что Бог избавил род человеческий от прелести. Мы были далеко, а Он нас привел к Себе. В то время, когда мы не имели надежды и жили, как безбожники, Он сделал нас братьями и сонаследниками. Принося благодарение за это и многое подобное тому, мы и приступаем к чаше».
Необходимо заметить, что сильное желание часто причащаться есть результат нашей пламенной любви ко Христу – результат Божественной любви. Ведь поэтому перед тем, как причаститься, мы произносим молитву, в которой говорим: «Усладил мя еси любовию, Христе, и изменил мя еси Божественным Твоим рачением» (букв. – Ты, Христос, привлек меня сильным желанием и изменил с помощью Своей Божественной любви)[2].
«Да испытает же себя человек…»
Если мы хотим причаститься, то должны подвергнуть самих себя испытанию, достойны ли мы причащения. Апостол Павел ясно заповедует: «Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего, и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем» (1 Кор. 11: 28–29). Внимательное исследование самих себя в час размышления после молитвы покажет нам, можем ли мы приступать к Божественному причастию. Но помните! В этом исследовании самих себя мы не должны быть ни сверхчувствительными, ни бесчувственными. Уже неоднократно повторялось, что нет таковых, кто бы в полной мере был недостоин причащения. Божественное причастие не есть награда для тех, кто не грешит, но укрепление грешников, которые подвизаются для достижения святости. Мы причащаемся не потому, что достойны, а для того, чтобы стать достойными. Самоконтроль и самоисследование в том случае, если человек ведет духовную жизнь, никогда не может завершиться абсолютным оправданием. Всегда наша совесть, этот невидимый и неумолимый прокурор, произнесет нам «обвиняю» в тысячах прегрешений. Верующий, который обладает самопознанием и, прежде всего, богопознанием, всегда будет обвинять себя. Однако обвинение обвинению рознь.
Если в результате самоисследования верующий поймет, что виновен в тяжких грехах, которые препятствуют ему приступить к святой чаше, тогда он не может причаститься без исповеди. К таковым грехам относятся следующие: вспышки гнева, плотские падения, аборты, сребролюбие, антипатия к кому-либо, жестокость, серьезные ссоры, которые случаются и среди верующих. Конечно, мы говорим о сознательных христианах, которые имеют сильное желание причащаться часто, а не о тех, кто ведет жизнь мирскую, исполненную нечестия, которые подходят ко причастию лишь дважды или трижды в год.
Если, однако, верующий в результате самоанализа поймет, что виновен в «извинительных» грехах, «легко прощаемых», которые совершает и самый великий святой «яко плоть носяй и в мире живый», тогда, разумеется, с осознанием своей греховности может причащаться. В своей книге «О частом Божественном причащении» преподобный Никодим Святогорец приводит мнение святого Афанасия Антиохийского, который разделяет грехи на «легко прощаемые» и «тяжкие». Вот эти слова: «Если мы впали в малые – человеческие и “благопростительные” – грехи или, “увлекшись”, согрешили языком, слухом, зрением, тщеславием, унынием, гневом, то после того, как мы осознаем эти грехи и придем в истинное самоукорение, да причастимся святых таин, веруя, что причастие пречистых таин служит и для очищения подобных грехов. Если же мы тяжко согрешили плотскими, мерзкими и нечистыми грехами и держим в себе зло на ближнего, тогда да не приступаем к Божественным таинам до тех пор, пока воистину не покаемся».
Тот, кто имеет благословение духовника на частое причащение – каждое воскресение, пусть исследует свою совесть. Если совесть не обличает его в тяжких грехах, тогда пусть он переходит к другим стадиям подготовки к Божественному причастию. Тому, кто причащается не только каждое воскресенье, а очень часто и ежедневно, нет уже необходимости в том, чтобы исповедоваться перед каждым причастием. Конечно, никто не может сказать, что его совесть абсолютно чиста, но и не будем забывать, что Божественное причастие служит «во оставление грехов». Верующий причащается не потому, что его совесть свидетельствует о том, что он достоин этого. Подобное мнение было бы проявлением сильного эгоизма и, напротив, сделало бы такого человека еще более недостойным причастия. Все мы, люди, недостойны Божественного причастия. Верующий причащается, «дерзая на бесконечную милость и благодать Призывающего Господа», чтобы приять оставление своих грехов, войти в общение с Духом Святым, чтобы освятиться и укрепиться для продолжения своего подвига в миру с целью стяжания Царствия Небесного.
Если в результате самоанализа обнаружится относительное недостоинство, тогда верующий должен готовиться ко причастию. А когда он уже во время Божественной литургии готовится подойти ко причастию, пусть молится вместе со священником, говоря: «Сподоби нас причаститися небесных Твоих и страшных таин, сея священныя и духовныя трапезы, с чистою совестию, во оставление грехов, в прощение согрешений…»[3].
1] По-гречески слова «причастие» и «общение» выражаются одним словом – koinonia. – Здесь и далее примеч. переводчика.
[2] Тропарь ко Причастию.
[3] Тайная священническая молитва на ектении по Евхаристическом каноне.
Перевод с греческого Анатолия Чурякова.